Під час своєї поїздки по Криму нам пощастило відвідати Балаклаву - дуже колоритне містечко, розташоване в живописній бухті, неподалік від Севастополя. Якщо ви коли-небудь будете в Севастополі, постарайтеся не упустити свою удачу і навідатися в цей примітний куточок Криму.

Несмотря на то, что Балаклава - это совсем небольшой курортный городок, место это буквально изобилует достопримечательностями. И это неудивительно – ведь городок этот был известен с давних времён. Упоминания о нём встречаются у Страбона, а чуть позднее у Плиния Старшего. В античные времена эта земля была заселена свирепыми и дикими племенами тавров, о культуре которых известно мало и в наши дни.

Примерно в XIII веке в удобной для укрытия судов бухте образовывается генуэзская колония и строится крепость Чемболо. Название крепости происходит от видоизменённого греческого названия бухты «Симболон» - Сигнальная.

В XV веке это место захватывают турки-османы. Уже тогда, побывавший там великий русский путешественник Афанасий Никитин упоминал татарское названия «Баликая».

Собственно, само смешное название «Балаклава» явно имеет тюркский корень «балик» - «рыба». И по одной из гипотез означает «рыбный мешок» - вероятно воды узкой бухты изобиловали в средневековье рыбой. Кстати, в Ростове до сих пор вяленую рыбу именуют балыком. Хотя на Украине часто балыком называют вяленое мясо. Очевидно, произошёл перенос значения по признаку «вяленый». Кстати, ещё одно различие в диалектах я нашел, обедая в Бахчисарае. Там, в кафе, я увидел в меню долму, но, прочитав описание блюда, понял, что это обычные голубцы. А собственно долма (в общепринятом её значении) называлась там «сарма». Но предлагаю отвлечься от кулинарной лексикологии и вернуться в Балаклаву.

После османского периода Балаклава попадает под протекторат России. Здесь 25 октября 1854 года, к северу от городка, происходит знаменитое Балаклавское сражение. После этой битвы в английском языке появляется сразу два устойчивых словосочетание «тонкая красная линия» и «атака лёгкой кавалерийской бригады».

В начале сражения русские вытеснили штыковой атакой из редутов неприятеля. Затем русская кавалерия, в основном состоявшая из гусар и казаков, общей численностью около 2500 человек устремилась на лагерь англичан, который в тот момент был уязвим и неподготовлен к обороне. Единственным препятствием на пути русских стал 93-й шотландский пехотный полк под командованием сэра Колина Кэмпбелла. На момент сражения баронет Кэмпбелл имел уже более чем сорокалетний опыт военных действий. Оценив широту фронта, он перестроил полк в шеренгу по два, вместо требуемой по уставу шеренги по четыре. Это дало возможность расширить линию фронта, отсекая путь к лагерю англичан для русской кавалерии. Далее он сказал исторические слова: "There is no retreat from here, men. You must die where you stand." (Отступать некуда, парни. Вы должны умереть там, где стоите.) На что его адъютант Джон Скотт ответил: "Aye, Sir Colin. If needs be, we'll do that." (Есть, сэр Колин. Мы сделаем это, если потребуется.) Позже, корреспондент «Таймс», Уильям Рассел, опишет эту картину так «тонкую красную полоску, ощетинившуюся сталью» - пехотинцы были одеты в традиционные килты и красные мундиры. Полвека спустя шотландский баталист Роберт Гибб, вдохновлённый событиями книги Александра Кинглэйка «Завоевание Крыма», напишет картину «Тонкая красная линия», в которой русская кавалерия буквально врывается в строй стойких шотландцев. На деле всё, конечно, было не так. Никакой рукопашной не произошло. 93-й шотландский пехотный полк успел сделать три выстрела с 800, 500 и 350 ярдов по наступающему неприятелю. Шотландцы даже готовы были выступить навстречу русским, но Кэмпбелл охладил их пыл, приказав сохранять выдержку. После чего генерал П. Липранди, командовавший русскими войсками, дал сигнал к отступлению. Осторожный командующий опасался ловушки, полагая, что за спинами шотландцев могут оказаться более крупные силы врага. Тем более что тактическая программа того дня была выполнена – редуты захвачены, а вместе с ними и девять артиллерийских орудий в качестве трофеев. С тех пор в английском языке отчаянную оборону из последних сил повелось называть тонкой красной линией.

Захват русскими орудий вызвал неудовольствие у командующего английскими войсками – лорда Раглана. Он отдал приказ шести сотням кавалеристов напасть на русские позиции. Это было безрассудно – атака началась в низине, а с прилегающих высот русские вели шквальный огонь по наступающим англичанам. В итоге в течение получаса полегло около 2/3 бригады лёгкой кавалерии. Такая бесперспективная атака была вызвана путаницей. Получивший приказ захватить орудия, командующий кавалерией лорд Лукан не до конца понял его. Между ним, и горячим капитаном Луи Ноланом, доставившим послание главнокомандующего, произошёл диалог:

"Attack, sir!"

"Attack what? What guns, sir?"

"There, my Lord, is your enemy!" said Nolan indignantly, vaguely waving his arm eastwards. "There are your guns!"

- Атакуем, сэр!

- Что нужно атаковать? Какие орудия, сэр?

- Там, милорд, ваш противник, - заносчиво произнёс Нолан, неопределённо махнув рукой на восток. – Там же и ваши орудия.

Жест Нолана был неточным – он указал не на оставленные в начале боя редуты, а на артиллерийскую батарею русских. Таким образом, лорду Раглану, наблюдавшему за боем, атака вначале казалось правильной, но когда до редутов оставалось около двухсот метров, конница двинулась не к ним, а к батарее. Было уже поздно что-либо менять или предпринимать. К слову, Нолан первым поплатился за свою ошибку – погиб от картечи на подступах к батарее. Остатки бригады, сумевшие добраться до русских позиций, скрылись за холмом и уже, казалось, были потеряны, но к своей чести, они сумели организовать отступление, разделившись на группы, и вырвались из окружения русских. В живых осталось около трети личного состава. После этого случая, любые отчаянные и заведомо обречённые на провал атаки стали называть в военном деле «атакой лёгкой кавалерийской бригады». Один из участников сражения, французский генерал П. Боске, сказал тогда: «Это было великолепно, но так не воюют».

Но отвлечёмся от баталий и вернёмся в Балаклаву курортную. Её тихая, умиротворяющая набережная готова очаровать кого угодно. От этого места веет покоем и безмятежностью. Недаром этот город полюбил известный русский писатель – Александр Иванович Куприн. Он даже купил здесь землю и собирался обосноваться насовсем, но не успел. Здесь он написал и большую часть своих рыбацких историй. Он и сейчас стоит на набережной, приглашая любого желающего сделать фото себе на память.

В таких местах всегда приятно перекусить. Наша компания выбрала романтический ресторан на воде «Принц», сделанный в виде корабля, который стоит прямо в море. Я подозреваю, что корни идеи создания ресторана связаны с легендарным английским кораблём, носившим такое название. В 1854 корабль разбился в результате сильнейшего шторма, неожиданного и нетипичного для Балаклавы. По преданию, на судне было много золота, так как оно, якобы везло жалование английским военным. Не знаю как жалование, а кормят там вкусно и дёшево, особенно по российским меркам.

Из-за необычного рельефа местности, бухта является очень удобной для стоянки яхт, которые во множестве своём пришвартованы к причалам. Но, всё же, основной колорит задают не шикарные современные яхты, а целая армия разноцветно раскрашенных лодочек.

Особенность бухты также послужило основанием для строительства завода по ремонту подводных лодок. Правда, он прекратил своё существование в середине 90-х. Сейчас часть завода переоборудована под музей военной морской техники. О нём я расскажу в отдельном очерке.

Набережная Балаклавы сильно отличается от холёной Ялтинской и строгой Севастопольской. Тут намешано всё – и старина и современность. Глаз радуется ласковой лазури моря, спокойствию окружающих скал. Вдалеке над развалинами старой крепости реют чайки. А вечерний бриз приносит свежесть и запах моря.

Лично мне запал в душу это благословенный Богом уголок Земли, и я загадал, что когда-нибудь обязательно в него вернусь. Правда, тогда я ещё не знал, что пройдёт ещё долгих два дня, прежде, чем мне удастся вновь увидеть этот уютный городок со смешным названием - «Балаклава».